Конечно, же это была «Опция отказа»! Я имею в виду приведенный в прошлом выпуске Хроники ответ Александра Иванова на мое предложение. Это типичный пример использования приема, который Виктор Топоров в своем пособии для редакторов («Креативная редактура», книга должна вот-вот появиться в издательстве «Амфора») назвал «опцией отказа». Ни больше, но и не меньше!

Опция отказа, по Топорову, это не просто какой-то там банальный от ворот поворот и не какой-нибудь необоснованный каприз. Топоров возводит эту опцию в степень редакторского приема, который необходимо усвоить любому редактору, так или иначе работающему с авторами – и редактору издательства, и редактору журнала. Один из базовых приемов креативной редактуры!

Объясняет необходимость усвоения этого приема Виктор Леонидович вполне внятно и в общем-то резонно: ничего хорошего все равно не может получится из работы над рукописью, которая редактору по тем или иным причинам не приглянулась («не впечатлила», как выразился Иванов, используя Опцию отказа). Иначе будет мучение и для редактора, и для автора. А мучения никому не нужно. И это правильно. Работа должна доставлять удовольствие. Это ключевой принцип любого успешного человека и успешного дела.

«При этом рукопись совершенно не обязательно должна быть плоха. Или бесперспективна коммерчески. Она может быть чрезвычайно хороша и потенциально выигрышна – вот только вас от нее воротит. И этого для отказа уже достаточно. – пишет далее Топоров (курсив и полужирное начертание его). – Если предложенная вам рукопись вас не «цепляет» (то есть она вам пусть и не противна, но не интересна), тоже смело говорите: «Нет!»; противность из нее рано или поздно вылезет той или иной толщины щетинкой – и мало вам, уверяю, тогда не покажется».

Топоров рассматривает варианты формулировок отказа. Это тоже интересно, но для нас сейчас не столь важно. Какая разница, в конце концов, как объяснит редактор свой отказ талантливому автору, написавшему, быть может, свое первое и очень даже неплохое произведение. Если автор достаточно раним, то в 95 случаях из ста он вообще никогда больше писать ничего не будет, и мы потеряем хорошего писателя. Впрочем, и это тоже неважно. Неважно, пусть потеряем.

В конце концов, как говорит, опять же совершенно резонно, Виктор Топоров, «действительно насилу мил не будешь. Но стоит найти хотя бы одного человека, хоть каким-то боком причастного к литературе, которому ваша рукопись понравится, – и он едва ли не в обязательном порядке озаботится вопросом о ее публикации. Причем озаботится тем сильнее, чем больше понравится ему ваша рукопись». Но дальше он приводит пример, который многое объясняет. Пример того, как найти человека, которому понравится рукопись, и каким, по возможности, должен быть этот человек:

«В советское время прогремел напечатанный с продолжением в «Новом мире» роман Владимира Орлова «Альтист Данилов». Пораженная неслыханной в ту пору смелостью публикации, «литературная общественность» приписала ее желанию нового главного редактора Сергея Наровчатова воскресить традицию своего знаменитого предшественника – Александра Твардовского. В очередной раз поговаривали и о начале новой «оттепели».

Меж тем, история там была такая. На отдыхе в Коктебеле жена Орлова завязала знакомство с женой Наровчатова и подсунула ей рукопись мужа. Та, прочитав «Альтиста», пришла в неописуемый восторг – и перекуковала дневную кукушку традиционной редакторской осмотрительности».

Понимаете, да? Классический случай, когда вроде бы как «неудобная литература» (я не читал этот роман, поэтому «вроде бы как») прорвалась вдруг на страницы авторитетного литературного журнала. Прорвалась как? По знакомству. По блату.

Хорошие отношения – вот что важно. Протекция и рекомендации – вот на чем держится мир испокон веков. И это нормально. Почему мы должны, например, верить незнакомому и непроверенному человеку при приеме его на работу? Другое дело если за него кто-нибудь ручается или хотя бы знает его как неплохого малого. Все это естественно и объяснимо. Природа социума такова. Но вот вопрос: когда речь заходит о литературе, не лучше ли руководствоваться не дружескими и добрососедскими отношениями, а в первую очередь уровнем таланта и литературными достоинствами конкретного произведения? Впрочем, действительно – насилу мил не будешь. И даже если произведение объективно заслуживает всяческих похвал и публикаций, оно все равно может быть неудобным. И не только потому что автор незнаком. Тут что-то другое… Что именно? В этом мы разберемся в одном из следующих выпусков Хроники проекта НЕУДОБНАЯ ЛИТЕРАТУРА.

А пока, чтобы закончить этот выпуск, приведем еще одну цитату из Виктора Топорова, доказывающую, что и впрямь бывает так, что редакторы и издатели отказывают незнакомым авторам, написавшим крутой текст, а потом об этом жалеют. (Отказывают, конечно же, не потому, что автор незнакомый! Просто «не впечатлило». А о том, что означает это «не впечатлило» — я подробно рассказываю здесь.)

Итак, слово Виктору Леонидовичу: «В 2008 году редактор «Лимбуса» (а в прошлом – слушатель моего спецкурса) пожаловался мне на то, что отверг рукопись романа, который впоследствии не только вышел в другом издательстве, но и вошел в шорт-лист «Русского Букера». – Ничего страшного, – заверил я его. – А если Константин Валентинович (Тублин; владелец издательства) когда-нибудь попрекнет вас этим, напомните ему, с моих слов, о том, как он сам в свое время «зарубил» обратившегося было в «Лимбус» с первыми романами про Фандорина будущего Бориса Акунина!».

Продолжение хроники проекта НЕУДОБНАЯ ЛИТЕРАТУРА

upgate:

Хроника Неудобной литературы будет продолжена, если к тому появятся поводы. А вот Содержание Хроники проекта Неудобная литература – в том порядке, в котором я рекомендую вам ее читать, чтобы получилась занятная драматургия (впрочем, это гипертекст, и у вас могут возникнуть свои соображения на эту тему):

— Переписка с Александром Ивановым из Ад Маргинем и представление романов «Побег» и «Мотобиография»
— Виктор Топоров и его Опция отказа. Как это работает, или как найти издателя
— Ответы Дмитрия Быкова
— Ответы Сергея Шаргунова
— Ответы Вячеслава Курицына
— Ответы Николая Климонтовича
— Ответы Владимира Сорокина
— Ответы Дмитрия Бавильского
— Ответы Александра Иванова
— Невозможность продать (в символическом смысле)
— Ответы Льва Данилкина
— «Хорошая вещь пробьется», или Неудобность Галковского
— Ответы Андрея Бычкова
— Ответы Лидии Сычевой
— Ответы Виктора Топорова
— О том, как в толстых журналах 80-х понимали «гласность», а также об отношении издателей к сетевой литературе
— Ответы Алексея Варламова
— Ответы Игоря Панина
— «Новый мир» реагирует на Неудобную литературу. Михаил Бутов VS Виктор Топоров
— Ответы Льва Пирогова
— Ответы Евгения Лесина
— КУКУШКИНЫ ДЕТКИ. Роман Олега Давыдова (к началу первой публикации)
— Ответы Лизы Новиковой
— Ответы Сергея Белякова
— Ответы Ефима Лямпорта
— «А вокруг скачут критики в мыле и пене…» (про литературных критиков)
— Роман «Побег» и МИТИН ЖУРНАЛ
— Ответы Романа Арбитмана
— Переходный период. Битники, Пелевин и — ответы Виктории Шохиной
— Ответы Макса Немцова
— Ответы Юрия Милославского
— Ответы Дениса Яцутко
— Таба Циклон и Джаз на обочине. Гонзо-стайл и антихипстеры
— Игры пастушка Кришны

— Книги проекта Неудобная литература

Вся Хроника Неудобной литературы всегда доступна вот по этой ссылке.

НА ГЛАВНУЮ БЛОГА ПЕРЕМЕН>>